Неточные совпадения
Христос великий учитель. Он проповедовал
истинную всеобщую религию любви к богу и человеку. Но не надо думать, что у бога не могут быть такие же и даже еще более великие учителя. Если мы будем думать так, мы этим не уменьшим величия Христа, а только признаем величие бога. Если же мы будем думать, что после Христа бог уже не будет больше прямо открываться людям, то с новыми великими учителями, когда они придут, случится то же, что было с Христом: побьют живого
пророка для того, чтобы боготворить умершего.
Сознание, что я могу, потому что должен, открывает в человеке глубину божественных дарований, которая дает ему почувствовать, как священному
пророку, величие и возвышенность его
истинного назначения.
Для одних он был прежде всего предстателем за «униженных и оскорбленных», для других — «жестоким талантом», для третьих —
пророком нового христианства, для четвертых он открыл «подпольного человека», для пятых он был прежде всего
истинным православным и глашатаем русской мессианской идеи.
Не только Христос, но все
пророки еврейские — Иоанн Креститель, все
истинные мудрецы мира об этой-то самой церкви, об этом самом государстве, об этой самой культуре, цивилизации и говорят, называя злом и погибелью людей.
Всякий
пророк — учитель веры, открывая людям закон бога, всегда встречает между людьми уже то, что эти люди считают законом бога, и не может избежать двоякого употребления слова закон, означающего то, что эти люди считают ложно законом бога ваш закон, и то, что есть
истинный, вечный закон бога.
Это говорили и учители браминов, и
пророки еврейские, и Конфуций, и Сократ, и Марк Аврелий, и Эпиктет, и все
истинные мудрецы, не составители философских теорий, а те люди, которые искали истины для блага своего и всех людей.
Верю в то, что
истинное благо человека — в исполнении воли бога, воля же его в том, чтобы люди любили друг друга и вследствие этого поступали бы с другими так, как они хотят, чтобы поступали с ними, как и сказано в евангелии, что в этом весь закон и
пророки.
— Поддержи хоть ты меня, добрый китаец. Ты молчишь, но ты мог бы сказать кое-что в мою пользу. Я знаю, что у вас в Китае вводятся теперь разные веры. Ваши торговцы не раз говорили мне, что ваши китайцы из всех других вер считают магометанскую самой лучшей и охотно принимают ее. Поддержи же мои слова и скажи, что ты думаешь об
истинном боге и его
пророке.
Это моление шло за нас и за наше избавление, когда им, может быть, лучше было бы молиться за свое от нас избавление, и я, архиерей, присутствовал при этом молении, а отец Кириак отдавал при нем свой дух богу и не то молился, не то судился с ним, как Иеремия
пророк, или договаривался, как
истинный свинопас евангельский, не словами, а какими-то воздыханиями неизглаголанными.